Психологическая подоплека дюйсберизма – предчувствие надвигающейся катастрофы

Ответы на вопросы читателя статьи Г. А. В-кова

В-ков. Как я понял, у вас нет особо сильных сомнений по поводу верности гипотезы вирусной природы СПИДа. Но, по-моему, это не совсем оправдано. Безусловно, этот подход необходим для того, чтобы отслеживать эпидемиологическую ситуацию, да и сам здравый смысл подсказывает нам, что лучше лишний раз перестраховаться и исходить из положения, что именно вирус вызывает СПИД. Но в то же время в гипотезе ВИЧ-СПИД слишком много таинственного и непонятного. Не слишком ли рано принимать на веру, утвердившуюся в научном мире гипотезу?

Супотницкий. Вы так рассуждаете, будто бы на свете существуют только Галло, первооткрыватель ВИЧ; Дюйсберг, поставивший результаты исследований Галло под сомнение; и вы — прогрессивно мыслящие последователи Дюйсберга; а остальные — это недотепы и незнайки, неспособные аналитически мыслить и все принимающие на веру. Но только вы знаете истину, а остальные — нет. Такая позиция похожа на поведение сектантов, верящих исключительно своему учителю, и поэтому снимающих с себя ответственность за все остальное, содеянное. О психологической подоплеке дюйсберизма я отвечу в самом конце нашей беседы. А теперь о том, что вы называете гипотезой. Здесь вы опоздали почти на 25 лет. То, что ВИЧ причастен к СПИДу — гипотезой было до экспериментальных подтверждений этого явления. К сожалению, это уже не гипотеза, а плохо изученное природное явление, пока никак не отреагировавшее на усилия человека по его прекращению. Галло обнаружил не просто новый вирус, а некий «ящик Пандоры», открытый настежь на протяжении всей истории человечества. И нам еще предстоит осмыслить все опасности из него исходящие.

В-ков. Почему с такой легкостью отбрасывается противоположное мнение о том, что СПИД вполне может быть социальным явлением, а не заразной болезнью?

Супотницкий. Социальным явлением и все? Конечно СПИД — это социальное явление для некоторых групп населения и даже для отдельных стран. Туберкулез — это тоже социальное явление для нищих, бедных, но вы же не спешите выступать с заявлениями, что туберкулезной бациллы не существует! Кстати, она-то чем хуже? Давайте и ее реабилитируем, а то много хлопот властям с этими туберкулезными: выявляй их, помещай в стационары, лечи; флюорография, кстати, совсем не дешево сегодня обходится государству; да и туберкулезным больным не удобно жить по полгода в стационарах. Следуя вашей логике я предлагаю следующие мероприятия: палочку Коха отменить и переименовать, портреты Коха в медицинских учреждениях снять, тубдиспансеры закрыть, туберкулезных в шею, а сэкономленные на этих тунеядцах и дармоедах деньги в стабилизационный фонд. Кстати, писатель Айзек Азимов был инфицирован ВИЧ в результате переливания непроверенной крови, он умер от СПИДА через три года. Вот вам и социальное явление — низкий уровень здравоохранения.

В-ков. Странности же в гипотезе ВИЧ-СПИД видны невооруженным взглядом. Недаром вы в своих работах очень часто ссылаетесь на Лема, признавая, что человечество имеет дело с вирусом, обладающим очень специфическим механизмом действия. Совершенный убийца — не правда ли?

Супотницкий. Это не «странности», а пробелы в познании сложного природного явления. Вы говорите о «странностях» с чужих слов и игнорируете колоссальное количество научной литературы, опыт и наблюдения тысяч специалистов! И поверьте, в вашей слепой вере в работы только одного ученого тоже есть определенная поведенческая «странность», о ней мы еще поговорим. Станислав Лем — это писатель и философ, кстати, он не скрывает своей нелюбви к России. Но он обладает изощренным аналитическим умом и даром предвидения, поэтому не вижу оснований игнорировать его работы для пользы дела. Как ученый, не могу на него не ссылаться там, где его идеи натолкнули меня на некоторые собственные.

В-ков. Попросите любого человека, не имеющего отношение к медицине, но обладающего творческими способностями нарисовать образ совершенного вируса-убийцы. Каким он должен быть? На что должен в первую очередь воздействовать? Безусловно, на иммунную систему человека, конечно же, на его мозг.

Супотницкий. А почему он не может управлять генами нового хозяина? Но вы правы в том, что так может сказать «любой». Специалисты, занимающиеся конструированием вакцин, знают, что различаются как возбудители инфекционных болезней, так и реакция иммунной системы человека на них. В отношении одних опасных микроорганизмов можно создать вакцину, в отношении других пока это не удается (возбудители сапа, мелиоидоза, лихорадок Эбола, Марбург и др.). Что касается ВИЧ, то он на иммунную систему, конечно, действует, но не так как возбудитель натуральной оспы (я специально привел этот пример в статье «Рассыпающийся фундамент Дюйсберга»). Если вирус оспы ее подавляет, то ВИЧ нет; тут все гораздо хуже — он ее использует в своих целях, и иммунная система человека охотно «сотрудничает» с ним.

Не верите? ВИЧ размножается в лимфоидных органах, но переносят его туда белые клетки крови (я прошу извинения у специалистов за упрощение изложения), хотя с опытов Мечникова известно, что они уничтожают всех «чужаков», а это означает, что ВИЧ им «не чужак». Вы спросите, почему это происходит? Потому что ВИЧ первичен для природы, а человек вторичен. Наш геном сложен как из кирпичиков ДНК-копиями похожих на ВИЧ элементов — ретротранспозонов. ВИЧ участвует в эволюционных процессах; он, а вернее его отдаленные предшественники-ретровирусы эту иммунную систему создали, почему она должна с ним «воевать»? Но об этом я попытаюсь рассказать в следующих своих статьях.

Теперь о том, является ли ВИЧ убийцей. Этот термин больше подходит для уголовных процессов, да, собственно, он и взят из юридической лексики. ВИЧ расширяет свой ареал (попросту говоря — территорию), вы тоже этим занимаетесь, когда, например, покупаете дом за городом для своей семьи, т.е. расширение ареала — это способ существования вида. Кого-то он при этом убивает, или нет, это наше субъективное восприятие эволюционного процесса. Сам то он бессмертен, так как размножается с матрицы; скопировался и сам стал матрицей, с него скопировался следующий, а то и сотни следующих. В свою очередь, они тоже матрицы для других. Смерти, как разделения пространства и времени, в мире микроорганизмов не знают, это удел организмов, которых, мы, опять же по собственному субъективизму, называем высшими. Процессы, в которых участвуют микроорганизмы, идут вне нашего ощущения времени (год, месяц, неделя, час, минута и т.п. — этого измерения для них не существует). Поэтому мы не должны себя обманывать такими определениями как «длительный» и т.п., когда речь идет и ВИЧ-инфекции или ВИЧ/СПИД-пандемии, это только наше субъективное восприятие времени.

В-ков. На что же еще? Многие со мной согласятся, что это идеальный образ вируса, который лишает человека самой возможности выжить. Такое можно встретить в каком-либо фантастическом романе, а не в реальной жизни (с таким механизмом действия как у ВИЧ человечество еще не сталкивалось). Так может быть действительно, на ВИЧ «навесили» то, что он не совершал, нарисовали его таким, каким он представляется фантастам и философам, а не таким, какой он есть на самом деле?

Супотницкий. Да не лишает он человека возможности выжить. Он и не знает о нас, как о людях. Он перешел к нам от каких-то близкородственных приматов, к приматам и перейдет, когда нас не станет. Человек для ВИЧ — не более чем промежуточный хозяин. ВИЧ — это ретровирус, а ретровирусы — это паразиты генома. Их роль в эволюции жизни, закрепленная естественным отбором, заключается в увеличении биологического разнообразия через терминацию эволюции отдельных видов. В этом случае увеличение темпов видообразования происходит уже после массовых вымираний видов и снижения степени заполненности экологических ниш.

В-ков. Но и помимо этого есть большое число несоответствий в теории ВИЧ-СПИДа. Как ученые объясняют тот факт, что быстроразмножающийся ретровирус никак себя не проявляет годами, а то и десятилетиями?

Супотницкий. Нет тут никаких «несоответствий». Вы просто читать не хотите никакой научной литературы и в этом все «несоответствия». Вы взяли фразу из Дюйсберга и, не понимая смысла, привели. Что значит «быстро» размножается? И где? В культуре клеток? В ЦНС человека? Я повторюсь, для ВИЧ нет понятий «быстро» или «медленно», для него нет никаких «десятилетий» и пр., соответствующих нашему ощущению времени.

В-ков. Как удается организму поддерживать постоянно низкую вирусную нагрузку?

Супотницкий. Я даже не знаю, почему она «низкая», если позволила вирусу распространиться по всему миру, инфицировать до 50 млн. человек и привести к кризису здравоохранение многих стран мира. А какова, по-вашему, будет «нормальная нагрузка»? Возбудитель сибирской язвы на 4–5 порядков в терминальной стадии инфекции превосходит ВИЧ по количеству микроорганизмов в крови больного, но он не распространяется так глобально; небольшие вспышки и то, как казуистика. «Вирусная нагрузка» — это просто удобный термин для ученых, прогностический признак (оценка концентрации вирусной РНК в крови), но не отражение сути пандемического процесса. Вы пытаетесь свести объяснение очень сложного процесса к формальным терминам.

В-ков. Чем ограничивается рост численности «неуязвимого вируса»?

Супотницкий. У него нет врагов в организме человека, кроме возбудителей так называемых ВИЧ-ассоциированных инфекций. Механизм этого явления я попытался объяснить в статье «Рассыпающийся фундамент Дюйсберга». Естественные антагонисты ВИЧ и возбудителей других ретровирусных инфекций — это возбудители контагиозных острых инфекций. Они протекают с массированным выделением возбудителя в окружающую среду, и у ВИЧ-инфицированных лиц всегда меньше шансов выжить во время такого «мора», нежели у людей с нормальной иммунной системой. В настоящее время реально придерживает пандемию ВИЧ/СПИДа только туберкулез.

В-ков. В своих статьях вы объясняете, как вирус, инфицирующий всего 1 из 500 Т-лимфоцитов, может оказывать губительное влияния на иммунную систему (хотя я так и не понял, что же при такой низкой вирусной нагрузке и слабой эффективности вируса мешает организму восстанавливать иммунную систему?), но в то же время забываете о методах лечения СПИДа, которые сами по себе являются имуннодепрессантами.

Супотницкий. О «эффективности вируса» вы судите на основе представлений о совсем других инфекционных процессах, тех, которые имеют циклический характер. Стратегия вызывающих их паразитов строится на основе того, что иммунная система человека может их легко распознать, собраться силами в течение 6–10 дней и уничтожить. Это возбудители гриппа, натуральной оспы, кори и многие другие, чьи названия вам более привычны и ассоциируются с какими-то морами. Поэтому их задача успеть размножиться в этот отрезок времени и сменить хозяина. Я подчеркиваю, размножиться не за 6-10 дней (т.е. «быстро» в нашем восприятии времени), а до развития протективного иммунитета у хозяина (стратегия паразита). Образующаяся среди населения иммунная прослойка (люди, переболевшие и у которых вследствие этого сформировался протективный иммунитет) постепенно прекращает эпидемию. Сам ВИЧ иммунная система человека легко узнает, но «играет» на его стороне. Именно посредством реакций иммунной системы он распространяется по геному человека (о какой такой ВИЧ-вакцине бодро заявляют некоторые академики РАМН?). Поэтому иммунная прослойка, способная остановить процесс распространения ВИЧ среди людей, не образуется, а так как ВИЧ передается между людьми половым путем, то продолжительность эпидемического (пандемического) процесса будет соответствовать продолжительности существования человечества как биологического вида.

Этиологического лечения СПИДа, нет, все схемы лечения касаются только отдельных звеньев этого процесса, направлены на продление жизни больного и абсолютно не устраивают ученых. Вопрос о лечении СПИДа открыт, однако, это не повод для профанации самой проблемы ВИЧ/СПИДа.

В-ков. И еще не совсем понятно, почему вирус при одной и той же вирусной нагрузке может то спокойно «дремать», не причиняя вреда организму, то активно угнетать иммунную систему, убивая все тот же организм? С чем это связано?

Супотницкий. В тех случаях, когда в отсутствие антиретровирусного лечения число лимфоцитов CD4 не снижается и остается нормальным в течение 10 и более лет после заражения, говорят о замедленном прогрессировании ВИЧ-инфекции. Такое течение болезни наблюдается менее чем у 5% всех ВИЧ-инфицированных. Зависит это от генетических особенностей человека, инфицированного ВИЧ. Данному феномену посвящена обширная научная литература.

В-ков. И, еще, совсем непонятным выглядит в гипотезе ВИЧ-СПИДа, это способы лечения болезни, вернее, когда следует проводить курсы противовирусной терапии. Специалисты рекомендуют проходить этот курс при любом содержании вируса в крови и количестве Т-лимфоцитов, если у человека есть симптомы болезни (снижение веса, воспаление лимфатических узлов, диарея и т.д.). То есть для того, чтобы пройти противовирусную терапию, не надо быть носителем ВИЧ? Так что ли получается? Как же специалисты объясняют, что незначительное количество копий вируса или вообще его отсутствие в крови может вызывать симптомы СПИДа?

Супотницкий. Вы постоянно возвращаетесь к одному и тому же: «Как незначительное количество копий вируса или вообще его отсутствие в крови может вызывать симптомы СПИДа?» Об этом написаны книги, краткий ответ на этот вопрос есть моей статье «Рассыпающийся фундамент Дюйсберга» и в моей книге «Микроорганизмы, токсины и эпидемии». Читайте специальную литературу и найдите в себе силы вникать в результаты исследований других ученых, а не только Дюйсберга. Что значит «незначительное количество»? ВИЧ существует в геноме человека еще в форме провируса, а наличие или отсутствие его в крови нередко зависит от чувствительности использованных методов его обнаружения. Каждый случай, когда «искали и не нашли», индивидуален. Надо смотреть, кто и как искал, с помощью каких методов и еще много другое. Провирус может находиться в составе генома клетки хозяина в латентной или активной форме; в последнем случае происходят транскрипция вирусных генов и репликация вируса. На всем протяжении ВИЧ-инфекции методом полимеразной цепной реакции можно выявить виремию или репродукцию ВИЧ в лимфоузлах человека — отсюда следует необходимость назначения антиретровирусных препаратов.

В-ков. Я всегда думал, что поражение организма напрямую зависит от вирусной нагрузки.

Супотницкий. Вы об этом никогда не задумывались, пока не прочитали у Дюйсберга или у кого-то из его последователей. Ваши познания патогенеза СПИДа фрагментарны, а те клинические показатели, о которых вы иногда упоминаете, вырваны из контекста клинического исследования больного. Поражение организма не зависит напрямую от вирусной нагрузки, поражения при ВИЧ/СПИДе очень сложны и индивидуальны для каждого больного, стадии его болезни, его генотипа и еще многих неизвестных факторов. Вирусная нагрузка — это один из критериев оценки скорости прогрессирования ВИЧ-инфекции, не более того. Скорость прогрессирования ВИЧ-инфекции находится в прямой зависимости от концентрации вирусной РНК в сыворотке даже в течение бессимптомной фазы болезни. Но это еще не все. Во многих исследовательских лабораториях для анализа генетических изменений ВИЧ и выявления штаммов, устойчивых к антиретровирусным средствам проводят выделение самого вируса (а вы склоняетесь к мысли, что его нет, тогда получается, что все остальные ничего не знают и не умеют?). Существуют и другие критерии скорости процесса: число лимфоцитов СD4, концентрация неоптерина, свободных рецепторов ИЛ-2 и т.д.

В-ков. Так может быть правы те, кто считает, что вирусная природа СПИДа это миф, страшная ошибка современной науки?

Супотницкий. Я бы и сам этого хотел, поэтому никогда не отстаиваю в дискуссиях собственные выводы, которые привожу в своих книгах и статьях, я очень надеюсь, что дальнейшим ходом событий они будут с треском опровергнуты.

Возможно, что суть этого процесса (СПИДа) не в том, участвует ли в нем ВИЧ или нет, а в том, что под видом Homo sapiens уже подведена эволюционная черта. Одним из его составляющих является утрата инстинкта самосохранения нашим обществом. Я уже писал в «Независимой газете», что у меня все больше появляется уверенность в том, что мы все стали заложниками у сумасшедших, причем это слово я пишу без кавычек. В метро для молодежи вывешивают плакаты типа: «Целуйтесь с ВИЧ-инфицированными, это не опасно», в школах не только не проверяют детей на ВИЧ-инфекцию, а еще, благодаря СМИ, создали определенный психологический климат для родителей здоровых детей; мол, дети-то в чем виноваты? А ведь речь идет об абсолютно смертельной и, причем, заразной болезни! Понятия «виновен» или «невиновен» существуют в юриспруденции, но не в эпидемиологии. В стране зарегистрировано почти 10 тыс. ВИЧ-инфицированных детей, а сколько их на самом деле, никто не знает. Поэтому родители не должны отправлять своих детей в школы, где детей не проверяют на ВИЧ-инфекцию. Когда всякого рода «гуманисты-гуманитарии» вам говорят, что ВИЧ не передается рукопожатием, вас по умолчанию рассматривают как олигофрена и откровенно дурачат, так как ВИЧ передается другими путями, очень опасными в окружающей нас техногенной среде и этим людям хорошо известными. Например, через стоматологический кабинет можно заразить всю школу (!), и никто не узнает, как это произошло. Требовать проверки всех детей в школах на ВИЧ-инфекцию надо «снизу», т.е. родителям, так как «благие намерения» западных и наших «правозащитников» «ведут в ад». Мы ведь не знаем, какие они действительно преследуют цели, когда настаивают, что бы ВИЧ-инфицированные дети учились в школах со здоровыми детьми; в стране миллионы детей вообще нигде не учатся, бродяжничают, побираются, но «правозащитники» не требуют, что бы эти дети где-то учились. Бороться за здоровье своих детей надо самим. Жизнь и есть основное право человека, а за бредовые бионегативные идеи никто не отвечает.

Родители не должны отправлять своих детей в школы, где детей не проверяют на ВИЧ-инфекцию. На гравюре изображено заключение торжественного публичного договора с дьяволом. Ведьмы обещают жертвовать дьяволу маленьких детей (гравюра Гваццо Франческо-Мария, 1626).

Самое поразительное в распространении ВИЧ-инфекции в России это то, что свою роль в этом процессе сыграл даже специально принятый закон. Не верите? Тогда посмотрите сами на результативность Закона «О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека». И чего он «предупредил»? Когда в 1994 г. под сильным западным давлением этот закон принимали депутаты Государственной Думы, в стране было около тысячи ВИЧ-инфицированных, а теперь официально около 300 тыс., а по экспертным оценкам уже больше миллиона. Следовательно, принимаемые против пандемии в рамках этого закона меры не имеют под собой корректного теоретического обоснования, не соответствуют природе и сложности пандемического процесса. Но кто из наших академических светил задавался вопросом: «А может быть что-то тут не так? Может быть, нам надо что-то пересмотреть в своих представлениях об этом природном явлении»? Кто из медицинских чиновников сделал выводы: «Да, ошиблись, но теперь исправим, Закон необходимо пересмотреть, действовать надо иначе и т.п.»? А от «свободных» СМИ, что вы слышали, кроме банальных деклараций о правах сексменьшинств и презервативах, якобы делающих секс безопасным? Нам создали страшную проблему лет на 50-100, на разрешение которой теперь уйдут и нефтедоллары, и трудовые ресурсы, и будущее России.

А теперь отвлечемся от СПИДа и посмотрим на Дюйсберга и на вас, его почитателей, со стороны. Между вами нет ничего общего. Дюйсберг — это ученый и он нашел пробелы в наших представлениях об эпидемических процессах вообще, и о СПИДе, в частности. Он послал сигнал другим ученым, и, собственно, это и есть предмет для дискуссии в научном мире. Но почему появились «последователи», не знающие об эпидемическом процессе вообще ничего, а только то, что пишет Дюйсберг. Вот это, пожалуй, наиболее важно, потому что это и есть первый признак надвигающейся глобальной катастрофы.

Дело тут в том, что с удивительной постоянностью, от одной эпидемической катастрофы к другой, человек проявляет себя определенными стереотипами поведения. Эпидемическая катастрофа всегда не замечается как можно дольше, СПИД не исключение из общей закономерности. Здесь два комплекса причин: сознательные и подсознательные. Первые продиктованы, главным образом, нежеланием делать что-то, меняющее сложившийся уклад жизни. Например, во время эпидемий чумы надо было вводить карантин, прерывать экономические связи с внешним миром, а карантин оборачивался для города трудностями в снабжении продовольствием, крахом предпринимательства, безработицей, уличными беспорядками и т.п. Пока число жертв эпидемии незначительно, можно надеяться, что эпидемия все же отступит без опустошения. Именно так ведут себя все ветви власти в России в сложившейся ситуации с эпидемией ВИЧ/СПИДа.

Но кроме сознательных или осознаваемых причин имеются, конечно, и подсознательные мотивы, невосприятие определенных слов–табу. Закономерный страх «чумы» заставлял людей, как можно дольше оттягивать момент необходимости противостоять ей. Название смертоносной болезни стараются не произносить вслух или же употреблять отрицательную форму: «Это не является собственно чумой» или «СПИД — не пандемия, а социальное явление». В Москве в 1771 г. почти полгода отрицали появление чумы, называя ее «лихорадкой с пятнами». То же касается и пандемии СПИДа. Все традиционные, известные с древних времен и ставшие возможными благодаря научно-техническому прогрессу способы борьбы с эпидемиями, не дают эффекта в борьбе со СПИДом. Карантины бесполезны, изолировать всех ВИЧ-инфицированных невозможно и ничего это не даст, вакцин не будет, и я надеюсь, что вы поняли из моих публикаций, почему их создать невозможно. Способов лечения тоже нет и не будет. Но признать то, что мы ничего не можем сделать с пандемией СПИДа мерами, традиционными для борьбы с давно известными инфекционными болезнями (оспа, чума, холера, грипп и т.п.), протекающими циклически, — это и есть в массовом сознании «сдача последних рубежей». Поэтому в массовом сознании уже более 20 лет находится место для веры в обещания скорого появления ВИЧ-вакцины, которая, разумеется, «покончит со СПИДом, как с натуральной оспой». Сама проблема борьбы с пандемией ловко переводится из эпидемиологической в демагогически-политическую плоскость «соблюдения прав человека», разумеется, ВИЧ-инфицированного, чего никогда не было в истории борьбы с эпидемиями, но население этого не замечает. Отсюда же и ваша вера в то, что «СПИДа нет»; вера упорная, сектантская, основанная не на истине, а на страхе перед будущим; вера, направляемая лжепророками в овечьей шкуре.

И все-таки наступает время, когда население осознает, что в действительности происходит. Тогда начинается паника. Общество, охваченное смертельной эпидемией, впадает в крайнюю агрессивность, ищет внутренних и внешних врагов и проявляет коллективную жестокость в отношении всех тех, кого оно считает виновником своего бедствия. Вот это последнее мы можем предотвратить, если будем реально оценивать ситуацию с распространением ВИЧ и принимать меры, исходящие из реальной эпидемиологии СПИДа, а не пользоваться для этого моделями эпидемического процесса начала ХХ столетия, приправленными демагогией безответственных людей.